Платон Беседин: Почему я пишу о Севастополе то, что пишу?

Почему я пишу о Севастополе то, что пишу?

Я стараюсь честно и конструктивно говорить о происходящем, потому что мне важна судьба моего города. Я плоть от плоти севастопольской.

Мой дедушка был капитаном первого ранга. Он прибыл в Севастополь вместе с семьёй и очень многое сделал для города. Награждён За заслуги перед Севастополем. Моя бабушка работала в севастопольском голландском училище. Мой отец был моряком в Атлантике, моя мама работала в госструктуре, ушла на пенсию в статусе почётного работника это всё в Севастополе. Мои другие бабушка и дедушка занимались земледелием.

Я родился в Севастополе, получил здесь образование, вырос и живу. Это мой город. Я пишу о нём очерки, книги, я ищу это у других авторов. Я делаю фильмы о Севастополе. Занимаюсь уборкой города, высаживаю деревья и пр. Я севастополецентричный человек.

Потому я знаю, какой он Севастополь. Как знал это, например, наш великий поэт Николай Ярко. Временщики, которых пригнали в город в качестве власти, знать не знали, что такое Севастополь. И не знают. Для них, что Красноярск, что Севастополь, что Сыктывкар, что Ижевск всё одно.

Они превращают город-герой в типовой населённый пункт РФ. Но Севастополь не типовой. Севастополь жемчужина, форпост, засечный камень, точка сборки, русский исток. Это понимала Екатерина Великая. Это понимал Сталин, поэтому после Великой Отечественной войны Севастополь восстанавливали по особому проекту.

Здесь духовные, военно-морские, культурные корни России. Севастополь это Пушкин, Лазарев, Толстой, Андрей Первозванный, Кирилл и Мефодий, Крапивин, Меккензи, Пирогов, Даша Севастопольская, Матюхин и др. Так бывает, что одни города имеют корневое значение для истории. Севастополь именно такой город.

То, что происходит сейчас это стирание идентичности. Можно, конечно, в сотый раз повторить, что мы тут все в Севастополе хохлы, но это нелепо. Я попал в Миротворец тогда, когда это ещё не стало трендом. У нас везде и всегда были российские флаги. 23 года люди удерживали город русским. Поэтому Севастополь самый русский город на земле. И когда какие-то балаболы учат нас русскости, это выглядит гадко.

Я хочу сохранить настоящий Севастополь. Так, как нам завещал вице-адмирал Корнилов. Перед смертью на Малаховом кургане он произнёс: Так отстаивайте же Севастополь! И мы знаем, что Севастополь это Малахов курган, Фиолент, Херсонес, Сапун-гора, Балаклава, Инкерман, Центральный холм, Графская пристань и многое другое. Всё это русское, всё это Россия.

Но настоящий Севастополь стирается. Вчера на симферопольском вокзале мы разговорились с одной дамой. Я спросил её: Как вам Севастополь? И она ответила: Обычно. То же самое мне сказали мои попутчики в купе пара из Москвы: они запомнили в городе-герое только Приморский бульвар. И они несколько раз повторили: типовой город, в чём-то похоже на Москву, но беднее. Понимаете? Это о Севастополе! Типовой город вот куда всё движется. Как так? Разве это правильно? Сакральное место, патриотическая столица вот о чём говорилось, а, по факту, уничтожение идентичности.

И я говорю всё это не ради критики, а ради того, чтобы воззвать к совести и пониманию, к здравому смыслу. Да, это глас вопиющего в севастопольской бетонной пустыне. Однако это попытка честного разговора - и только, надежда быть услышанным, но вместо диалога - нападки, клевета, грязь в мою сторону.

С детства я помню слова Черкашина: Здесь люди совершали подвиги, достойные мифов, и величие человеческого духа стало таким же неотъемлемым свойством этой земли, как синева моря, плеск волн, запах приморской полыни, серая платина скал и буйство холмов, на склонах которых раскинулся город, названный Севастополем, что в переводе с греческого город славы или величественный город, город, достойный поклонения.

Вот за что я борюсь. Вот о чём я говорю.